Ходжун, словно ветер, унесся прочь, а Коран всё стояла, не в силах осознать только что услышанное.

- Значит, это он привел Шуусея? - машинально повторила она и утомленно замотала головой. - Но как? Коль сердце ушло, его уже ничто не в силах вернуть. Но ведь, - внезапно спохватилась она, - он один из Хранителей Сузаку! Значит, наверняка обладает некой силой. Хотя.. даже если бы он воспользовался ей, чтобы вернуть Шуусея... Все равно это уже не тот Шуусей, которого я когда-то любила, - прошептала она и вышла со двора. Ее взору предстала пара прекрасных гнедых коней, замерших у ворот. - У нас посетители? Интересно, кто они?..

 

***

- Ну, где же ты, где? - напряженно сосредоточился Ходжун. Заметив Шуусея, он сразу же кинулся следом, но охватившее юношу смятение привело к тому, что Ходжун его потерял. Все попытки использовать телепатию тоже оказались безуспешными: как следует сосредоточиться никак не удавалось.

...Однако, подозреваю, что создал в их взаимоотношениях изрядную трещину. Какое кошмарное совпадение: мужчина, выглядящий в точности, как Хико, стал возлюбленным Коран. И, словно этого недостаточно, я помог ему дезертировать из войск, а потом еще создал кучу проблем, дав в спутницы Ньян-Ньян. И ведь - как назло - все случилось именно тогда, когда Тайцкун пообещала выдать мне диплом. В который раз судьба смеется надо мной - неужели это никогда не закончится?!

Ходжун прикусил губу и снова старательно сосредоточился.

 

***

- Вы что?! - закричал на посетителей О Кенмин. - Хотите уничтожить нашу деревню, чтобы проложить водный путь?!

- Именно, - ответил решительным взглядом человек, представившийся сегуном Кутоу. - Если мы объединим реки Воспарившего Дракона и Священную, то существенно сократим расстояние до Конан.

- То есть вы предполагаете утопить... похоронить все это под толщей воды?! - в ярости затряс кулаками Кенмин.

- У нас есть на то разрешение Императора.

- Да как... как вам такое могло вообще в голову прийти?!

- Потому что таким образом мы сумеем быстро и легко захватить Конан, - словно говоря о чем-то само собой разумеющемся, пожал плечами посыльный Кутоу, и Кенмин, свято верящий в нерушимость мирного соглашения между Кутоу и Конан, онемел.

- Но... ведь... деревня на Священной реке помогала Кутоу много лет... Если вы нас просто сотрете с лица земли... нам вряд ли это понравится.

- Причин для волнений нет, - отмахнулся посланник. - Как только Конан падет, мы переселим туда всех ваших жителей.

- На захваченную землю? - дрожь в голосе Кенмина стала слышнее. - Вы действительно думаете, что мы согласимся? Мы любим наши просторы... и вы осмеливаетесь предлагать нам взамен захваченную территорию?! Это абсурд!..

- Полагаю, эти слова прозвучали не всерьез: ведь вы же понимаете, что случится, если вы откажетесь подчиниться Кутоу... - взглянув на убитого известием сельского старосту, визитер сочувственно добавил: - Хотя, признаться, действительно стыдно уничтожать такую чудесную деревеньку...

Услышав эти слова, Кенмин обнадеженно вскинул голову.

- Существует возможности спасти ее... - Кенмин развернулся ко второму посетителю, до сего момента безмолвно сидевшего и вдруг внезапно открывшего глаза и встретился с пронзительным взглядом синих глаз из-под спадающих на лоб прядей золотистых волос.

 

***

Сердце в груди Ходжуна оборвалось. Он наконец-то почувствовал присутствие Шуусея и осознав, что юноша бежал в сторону Кутоу, позабыл обо всем на свете.

... Шуусей, подожди меня! Подожди меня!!!

Услышав зовущий его голос, юноша остановился, как вкопанный и завертел головой: однако рядом никого не оказалось. Он недоумевающе нахмурился, как вдруг невесть откуда в воздухе появилась бамбуковая шляпа.

- Ай!

Из шляпы показались ноги, потом торс, потом шея... и, наконец, голова. Одного способа появления человека было вполне достаточно, чтобы получить нервное потрясение, однако когда Шуусей осознал, кто именно появился таким способом, он и вовсе ошалел.

- Ага, так это ты! - лицо юноши потемнело. - Ты кто таков? Как там тебя Коран называла... Ходжун?

- Это не имеет значения...

- Для меня еще как имеет!

- Что произошло с Ньян-Ньян?

- Ньян-Ньян? - сердито фыркнул Шуусей. - После того, как она меня вылечила, тут же заявила, что ей надо на какую-то-там-гору и исчезла!

- Вот, значит, как...

- Ты вообще что о себе воображаешь, черт тебя подери? Я, конечно, благодарен тебе за спасение от солдатов Кутоу... но когда я вернулся в деревню, все меня обвинили в предательстве! И никто даже слышать меня не желает! А все из-за тебя и твоей чертовой богини, с которой мне пришлось таскаться! Но мало того - когда я пришел к дому Коран... Ты оказался там! - плечи Шуусея затряслись от гнева. - Я-то думал, ты странствующий монах, а ты, на самом деле - мерзкий извращенец! Увел у меня девушку! И после этого хочешь сказать, будто очернил меня перед всей деревней не намеренно?

В отличие от всегда спокойного и холодного Хико, Шуусей буквально захлебывался от гнева и ярости.

- Все совсем не так. Я тебе объясню позже, сейчас же мы немедленно возвращаемся в деревню.

Но Шуусей звонко ударил по протянутой руке.

- Прекрати издеваться! Я теперь не могу вернуться! У меня нет времени, чтобы извиняться перед односельчанами! - заорал он и тут же осекся.

- Так куда же ты собрался?

- Во дворец Кутоу!

- Но почему? Однако, это не самая лучшая идея - вернуться туда, откуда только что сбежал! - Ходжун вцепился юношу в рукав.

Тот стиснул кулаки.

- Я иду к Накаго.

- Накаго?!

- Чтобы его убить, - ровным голосом пояснил Шуусей.

 

***

- Так что же именно вы предлагаете? - с подозрением поинтересовался Кенмин у сегуна и его спутника, когда те упомянули о возможности спасения деревни у Священной реки.

- Если я все правильно помню, Император нынешней весной проезжал здесь.

- Да, все имели счастье его лицезреть.

- Он был покорен красотой этой деревни. Но не только этим.

- Вот как? - с сомнением уставился на гостей Кенмин.

- Ваша дочь очаровала его.

Сердце старосты похолодело.

- Моя Коран?..

- Да, она очень тронула Императора.

- Вы... вы хотите сказать...

- Думаю, вы меня прекрасно поняли. Его Императорское Величество оказался настолько великодушен, что предложил отказаться от решения разрушить ваше село в обмен на присоединение вашей дочери к его гарему.

Спутник сегуна метнул в своего начальника быстрый взгляд, и губы его дрогнули в мимолетной улыбке.

- Я не могу этого допустить, - сдавленным голосом ответил Кенмин.

- Люди вашего положения о подобной чести и помыслить не могут. Мы даже предлагаем спасти вашу деревню - неужели вы откажетесь?

- Вы мне предлагаете... Положил глаз на Коран... Этот человек... - и Кенмину припомнился бросающий жадные взгляды на Коран Император.

- Значит, говорите, никак не можете этого сделать?

...Как сельский староста я обязан защитить их. Но тогда мне придется пожертвовать единственной дочерью... - всем, что у меня осталось после жены... И ей придется стать игрушкой этого жадного грязного Императора... Я - отец и не могу того позволить.

- Я... не могу.

- Вы на редкость упрямы, - вздохнул попутчик сегуна. - Кстати, известно ли вам, что Рью Шуусей - один из жителей этой деревни - два дня назад дезертировал из войска...- Кенмин молча смотрел в пол. - Да вы же знаете его! Не думаю, чтобы он вернулся сюда с целью найти убежище...

- Ничего подобного! - воскликнул Кенмин и тут же поправился, дабы его его слова не прозвучали слишком уж подозрительно: - Все, что я знаю, сообщил торговец, - дескать, его видели поблизости с какой-то женщиной...

- Если я не ошибаюсь, Рью Шуусей - тот мальчик, которого вы вырастили как собственного сына?

Кенмин виновато пал на колени:

- Я... нет слов, чтобы выразить мое раскаяние! Но Шуусей не похож на того, кто мог бы совершить такой ужасный проступок! Я не в силах в это поверить.

- При других обстоятельствах нам стоило немедленно отдать вас под суд. Однако даже об этом можно позабыть, коль скоро вы готовы отпустить вашу дочь...

Кенмин замер: отступать оказалось некуда.

- Ну же, каков ваш ответ? - раздраженно спросил гость.

- Я... не могу отдать ее вам...

- Ах ты, ублюдок! Сам сегун явился сюда, а ты грубишь ему в лицо! - потеряв терпение, спутник сегуна выхватил меч из ножен, однако тот остановил его взмахом руки.

- Кенмин, теперь Конан и Кутоу - враги. А вы пересеклись с одним из конанских Семи Воинов...

У старосты перехватило дыхание: он вспомнил монаха, посетившего его три года тому назад. Но как об этом стало ведомо сегуну Кутоу?

...Я ведь никому не говорил, что Ходжун - один из Семи Хранителей...

Брови сегуна дрогнули:

- Я и сейчас чувствую присутствие здесь одного из Сузаку.

- Понятие не знаю, о чем вы! Я никогда не встречал никого из Воинов Сузаку.

Взбешенный, сегун метнул в упершегося Кенмина яростный взгляд, и тому показалось, будто голову сразу обхватило стальное кольцо. Прищурившись, он увидел вспыхнувший на лбу сегуна голубой знак.

...Накаго?! Значит, он - один из Хранителей Сейрью? Так вот почему он пришел - ощутил присутствие Чичири... Но ведь... ведь Ходжун ушел отсюда три года назад...

- Значит, говоришь, не знаешь? - полыхнули глаза Накаго.

Стиснув зубы, Кенмин боролся с болью.

... Может... может Ходжун снова где-то рядом?.. И Накаго решил, будто он может помешать...

Готовясь нанести завершающий удар, сегун прищурился, но дверь в этот миг распахнулась:

- Прошу вас, прекратите! Не трогайте моего отца! - влетевшая в дом Коран встала перед Накаго. - Я отправлюсь с вами во дворец. А что касается... этого... как его... Сью Зуху - я понятия не имею, о чем вы, так что прекратите все эти разговоры!

 

***

- Хочешь сказать, между тобой и Коран ничего нет?

- Однако, какой же ты фома неверящий!.. - Ходжун отвернулся. - Мне и в голову не приходило, что у вашей деревни такие серьезные проблемы... - ему потребовалось некоторое время, чтоб осознать рассказанную Шуусеем историю. - Не могу взять в толк, зачем, однако, убивать Накаго...

- Император у него под каблуком. И Конан дело не ограничится - уверен, ему нужен весь мир! А значит, его нужно остановить любым способом... - перед глазами Шуусея снова возникла ледяная улыбка Накаго. - Он... у него нет сердца...

- Знаю. И еще - он один из Семи Воинов Сейрью, - тихо кивнул Ходжун.

- А ты ведь один из Сузаку?

- Ага, - изумленно подтвердил Ходжун.

- Так послушай же! Конан - мирная страна, во главе которой стоит добрый и совсем еще юный Император, верно? У меня нет больше сил терпеть то, что мы который год находимся под управлением Кутоу - я сначала просто хотел вернуться домой, в деревню и все рассказать односельчанам - может, вместе нам бы удалось сторговаться с Императором, предложить ему подходящую цену. Я подумал - возможно, если мы все объединимся, у нас получится...

- Шуусей, - Ходжун взял юношу за руку, - Ну, давай вернемся в деревню, однако. Еще не поздно - нам нужно восстановить твое доброе имя перед Коран и другими жителями и попросить помощи. Я тоже помогу.

- Спасибо! - на лице Шуусея вспыхнула надежда. - Но скажи мне, почему ты принимаешь в нас такое большое участие?

- Потому что, - усмехнулся Ходжун. - Просто ты, Коран... да и все остальные тоже - очень мне дороги. Пойдем скорей, я потом все объясню, - он подкинул в воздух свою шляпу и, крепко схватив Шуусея за руку, прыгнул внутрь.

 

***

Увидев невесть откуда взявшуюся в его доме парочку, Кенмин остолбенел, потрясенный до глубины души.

- Шуусей! И ты, Ходжун!

- Я вернулся, отец, - с достоинством произнес юноша. - Нам нужно срочно поговорить. Позови скорей Коран.

Лицо Кенмина потемнело, и Ходжун вздрогнул: как он ни пытался мысленно дотянуться до Коран, никак не мог ее почувствовать.

- Отец, а разве Коран не дома?

- Она отправилась во дворец Кутоу, - спрятав лицо в ладонях, ответил Кенмин.

- Во дворец? Зачем? Зачем Коран туда поехала? - сердито спросил юноша.

Плечи деревенского старосты поникли еще больше.

- Чтобы спасти нашу деревню от затопления, она отправилась в гарем императора.

- Не может быть! - хором ахнули Шуусей и Ходжун.

- Никак, мы опоздали... - Ходжун прикусил губу. - Кенмин, Коран пребывает в заблуждении, будто Шуусей ее бросил, однако он дезертировал из армии совсем под другой причине: он подслушал, что вашу деревню собираются затопить, и решил предупредить!

- Что ты сказал?! - подал голос Кенмин, вскидывая взгляд на своего приемного сына.

- А когда во время побега меня ранили, Ходжун спас меня...

- Да, и одна моя подруга исцелила его, однако...

- Вот, значит, как все обернулось... - покачал головой Кенмин, осознав, что на самом деле скрывалось за сплетнями и слухами. - Коран сказала, что поступает так не из-за твоей измены... Она заявила, что гордится своим поступком... Что делает великое дело для нашей деревни...

- Коран... - на лице Шуусея проступил гнев. - Скажи, отец... а не было ли тут человека с синими глазами?

Кенмин кивнул, и глаза юноши яростно вспыхнули.

- Ходжун, Накаго почувствовал твое присутствие. И очень этим заинтересовался.

Кивнув, тот подхватил свой плащ:

- Однако, я верну Коран обратно. Целую и невредимую.

- И мы спасем нашу деревню! Так что, отец, нет причин для волнений.

И оба ступили на раскинутый плащ Ходжуна.

- Шуусей, - окликнул пасынка Кенмин, - за эти три года ты стал настоящим мужчиной.

- Отец...

- Прости меня... я не думал, что ты любишь эту деревню... куда больше многих других... - Шуусей в ответ тряхнул головой. - И Коран... ты так любишь ее... Не окажешь ли мне честь взять ее в жены?

- Отец...

И Ходжун с Шуусеем провалились в плащ.