Таинственная игра

Fushigi Yuugi
ГлавнаяРегистрацияВход
Меню сайта

Реклама

Легенда о скорби Судзаку
Глава 1. Коронация Сайхитея



- Сайхитей, четвертый император Конана, вступает на престол!
Тысячи людей, собравшихся на огромной дворцовой площади, в едином порыве пали ниц. Пытаясь скрыть охватившее его волнение, новый император неспешно опустился на трон и произнес:
- Поднимите головы.
По площади пронесся благоговейный трепет, когда взорам предстал обладатель этого приятного голоса. Ибо четырнадцатилетний император, восседающий на троне, был самым красивым мальчиком из всех, кого только доводилось видеть. Конечно, он и раньше появлялся на публике вместе со своей матерью, Мотаико, но теперь императорские одежды придавали юноше новый оттенок сияющего величия и благородства. Всем также было известно, что их новый император одинаково хорошо преуспел как в науках, так и в военном искусстве. После непродолжительного траура по усопшему правителю империи, дворец снова наполнился светом радости и надежды. Все были уверены, что новый император, Сайхитей, будет жить долго и счастливо.
Белоснежная кожа юного императора слегка порозовела от волнения, а на его шее сиял ярко-алый символ, который большинству вряд ли доводилось видеть до сих пор. Символ Судзаку… Из толпы то здесь, то там снова послышались возгласы восхищения и благоговения. Да, новым правителем их страны стал Хотохори, один из семи избранных воинов, хранителей Судзаку. Ум, сила, красота, и символ "звезда" на его шее - при таком наборе качеств едва ли хоть одна живая душа могла бы воспротивиться этой коронации. Даже если бы кто-то и осмелился, за подобную дерзость его наверняка в тот же день выслали бы из страны. Стать государем империи Конан этому мальчику могли помешать разве что злые силы. Человек с впечатляющими, даже опасными способностями, который мог бы защитить страну, и, что не менее важно, самого себя, в качестве главы империи сейчас был жизненно необходим. Даже если Сайхитей пока не обладал этими способностями, несомненно, рано или поздно они бы появились.
Юный император оглянулся за трон. Красивая женщина, которая сидела в кресле в двух шагах позади него, слегка кивнула и шепнула ему:
- Не своди взгляд с толпы.
Император снова повернулся лицом к народу, а женщина встала с кресла и вышла чуть вперед, загородив собой трон.
- Граждане, внимание! – громко и отчетливо воскликнула она. – Несомненно, великое счастье, что Сайхитей стал императором. Однако ему всего лишь четырнадцать лет. Пока еще он не знаком со всеми тонкостями управления государством. Поэтому временно я, Мотаико, буду править страной вместо него.
- Да здравствует Ее Величество! – хором откликнулась толпа.
Естественно, все знали, что их империя попадет под контроль Мотаико. Потому что воплощением злых сил, которые противостояли полноправному правлению Сайхитея, была именно она - его собственная мать.

***

После того как церемония завершилась, и Сайхитей, сойдя с трона, в сопровождении свиты вернулся в свои покои, к нему в комнату вошла его мать.
- Ваше Величество, должно быть, Вы утомились.
- Матушка, не стоит обращаться ко мне так официально.
Мотаико вздохнула и, присев рядом с сыном, нежно погладила его по шелковистым волосам.
- Вы не должны так говорить. С этого дня Вы – император Конана.
- Да, я понимаю, - тихо ответил мальчик.
- Вам не о чем волноваться. Доверьтесь мне. Я обещаю обеспечить Вам надлежащее правление этой империей на долгие годы. – С этими словами Мотаико громко рассмеялась: - Ну наконец-то всё моё!
Новоиспеченная регентша, которой самой едва исполнилось 32 года, обняла своего сына, продолжая непроизвольно хихикать, словно много лет дожидалась этого дня.
- Матушка… - Сайхитей выбрался из материнских объятий и робко поинтересовался: - Разве Вас не печалит смерть отца?
Мотаико нахмурилась и без колебаний заявила:
- Он не любил ни тебя, ни меня.
Потупив взгляд, она продолжила:
– Он сделал меня своей императрицей лишь потому, что ты – Хотохори. Не думаю, что найдется хоть один мужчина, который не признал бы сына, рожденного со знаком хранителя Судзаку… Не стану отрицать, он проявлял ко мне больше привязанности, чем к остальным девушкам из гарема. Но хотя он стоял во главе этой страны много лет, он был безрассудным правителем…
Сайхитей плотно сжал губы, расстроенный и встревоженный такими откровениями матери. Его отец только что покинул этот мир, так и не высказав ни слова о любви или привязанности к своему сыну. Сайхитей знал, что отец гордился им, но подозревал, что эта гордость основана лишь на том факте, что он – один из "избранных"… Его отец проводил время в тронном зале или собственных покоях, редко удосуживаясь обменяться с сыном хотя бы парой фраз, пока вдруг неожиданно не умер.
- Сэйшуку * … Ты мое самое драгоценное сокровище… - Мотаико смотрела на сына внимательно и задумчиво. – С самого рождения ты был особенным. Но тебя не всегда окружали мир и покой… Кое-кто стремится уничтожить нас…
Не в силах больше вынести пристальный взгляд своей матери, мальчик отвел глаза и уставился в пол. Сайхитей догадывался о том, что ей приходилось делать, чтобы продержаться у власти все эти годы.
- Матушка, я помню… год назад Богёку на прогулке упал с лошади и умер, - нерешительно напомнил он.
Богёку был сводным братом Сайхитея, на год старше него.
- Ах, да, это был несчастный случай…
Сайхитей глубоко вздохнул и возразил:
- Но я слышал, что перед тем как это случилось, ты накормила какой-то отравой его лошадь…
- Что? – Мотаико беззаботно рассмеялась. – Что за нелепые слухи?! Пойми, вовсе незачем было убивать такого бездарного неумеху, как Богёку.
Сайхитей мысленно с этим не согласился. Мало того что Богёку был смышленым и образованным, он еще и превосходно владел мечом. Если бы Сайхитей не был одним из хранителей Судзаку… нет, даже так: хотя Сайхитей и был одним из хранителей Судзаку, Богёку вполне могли бы выбрать наследником престола. Тёко, мать Богёку, была известна как давняя соперница Мотаико. После смерти сына Тёко так рыдала и убивалась, что на нее тяжко было смотреть. Ей было дозволено принимать участие в сегодняшней церемонии коронации, хотя она и не являлась официальной женой покойного императора. Сайхитей до сих пор не мог забыть ее взгляд, полный ненависти к Мотаико.
- Сэйшуку, - вновь обратилась Мотаико к своему сыну. – Я уверена, что ходит еще очень много слухов, о которых ты даже не догадываешься… Когда ты был маленький, другого твоего сводного брата отравили, еще один утонул в озере … а на третьего, представь себе, напали бандиты и перерезали ему горло.
- Пожалуйста, перестань! – взмолился Сайхитей.
Не обращая внимания на его просьбу, мать продолжала:
- И каждый раз, когда умирал очередной сын императора, подозревали, что я в этом замешана, - Мотаико сощурила глаза и рассмеялась. – Но это неправда… Это все ложь!
По спине Сайхитея пробежал холодок. В конце концов мальчик едва сумел выдавить:
– Матушка… Вы очень сильная женщина.
- Никакая я не сильная. Я просто стала сильной… В этом дворце, чтобы защитить своего ребенка, нужно быть сильной…
Отрешенно глядя куда-то вдаль, она добавила:
- С того самого дня… я изменилась…
- Какого дня?
Мотаико грустно улыбнулась.
- С того самого дня, когда я родила твоего старшего брата… Он родился мертвым…
Сайхитей никогда прежде не слышал об этом, поэтому вопросительно взглянул на мать.
- Как-нибудь я расскажу тебе об этом поподробнее… Но когда родился ты, я дала себе клятву. Я поклялась, что придет время, когда я займу самое высокое положение во дворце.
В какой-то момент сильный материнский инстинкт Мотаико превратился в неуемную жажду власти. Эта женщина пользовалась тем, что ее сын оказался одним из хранителей Судзаку. Финальная часть ее плана заключалась в том, чтобы править империей Конан за спиной собственного сына.
Сердце молодого императора внезапно словно пронзил холодный, колючий ветер. Не подозревая о боли и тоске, таящейся в сердце сына, Мотаико продолжала смотреть на него с обожанием.
- Твой отец был весьма привлекательным мужчиной, и ты сам видишь, какая я красавица. Нет ничего удивительного в том, что ты тоже вырос столь красивым, но твоя красота не перестает меня восхищать…
Обхватив ладонями лицо сына, Мотаико прижалась к нему щекой. Но даже в крепких материнских объятьях Сайхитей никак не мог избавиться от странного ощущения. Ощущения, что его собственная мать его не любит…
- Госпожа Мотаико! – раздался вдруг голос из-за двери.
- Кто там?
- Это я, Гентокуин.
- Ах, это ты… - безучастно ответила Мотаико. Нежданный визитер нарушил ее уединение с сыном.
- Разрешите войти, - лысый мужчина в длинных одеждах протиснулся в дверь и предстал перед Мотаико. Этот бледный человек неопределенного возраста был управляющим всех дел гарема еще с тех пор, когда Сайхитея не было на свете.
- Что тебе надо в столь поздний час?!
Гентокуин слегка оцепенел от сурового тона Мотаико, но все же пояснил, зачем пришел:
- В-Ваше величество, у меня к Вам вопрос относительно дворцовых дел. Меня интересует, как теперь быть с обитателями гарема, после смерти Его величества…
Услышав это, Мотаико резко вскинула голову. А Гентокуин продолжал:
- Полагаю, все должно оставаться как прежде, для услады нашего нового императора…
- Какая дерзость! – возмущенно воскликнула Мотаико.
Гентокуин рухнул перед ней на колени и испуганно сжался.
- Наложницам в нашем дворце в среднем по тридцать лет! Неужели ты полагаешь, что эти старые кошелки сгодятся для нашего нового императора?!
- Н…нет, Ваше величество! Я все понимаю…
- Отошли их всех из дворца. Тех, кто все еще хранит верность прежнему императору, отправь в женский монастырь. А если какая-нибудь тварь откажется, в ссылку ее немедленно.
- С…слушаюсь, Ваше величество! – воскликнул Гентокуин, а затем осторожно спросил: - Прикажете ли сделать то же самое…с госпожой Тёко?
Губы Мотаико судорожно сжались.
– Пока что оставим ее во дворце. Не следует забывать, что для прежнего императора она была второй по значимости, - на лице женщины заиграла легкая коварная улыбка.
- Тогда… Что же будет со мной? – с опаской поинтересовался Гентокуин. Роспуск гарема означал для него потерю его собственной работы.
- Ну что ж, тогда ты станешь лакеем.
Не дождавшись ответа, Мотаико решила уточнить:
- Ты чем-то недоволен?
- Нет-нет, Ваше Величество, - дрожащим голосом отозвался Гентокуин. Похоже, вдовствующая императрица не слишком к нему благоволила.
- Госпожа Мотаико… - Гентокуин постарался, чтобы его голос звучал твердо и спокойно, и снова осмелился поднять голову. - Госпожа Мотаико, Вы все еще молоды и прекрасны. Может быть, моим первым заданием будет найти для Вас компань…
- Хаааа-ха-ха!!!
В ответ на невинную попытку Гентокуина очаровать ее как женщину, Мотаико истерически рассмеялась.
- Ну, тогда ты будешь моим любовником. Тебя это устроит, Гентокуин?
От такого предложения Гентокуин ошеломленно замер, а затем сломя голову ринулся прочь из комнаты, как лягушка, которую только что чуть не раздавило колесо телеги.
- Остерегайся этого человека, - предупредила Мотаико своего сына. Он послушно кивнул, а императрица тихонько пробормотала:
- Гарем… Придет время, когда мне придется собрать для тебя гарем.
- Пожалуйста, не надо! Не нужен мне никакой гарем…
В ответ на столь бурный протест своего сына Мотаико протянула руку и потрепала его по голове, словно куклу.
- Ты прав, мой мальчик. Ни одна девушка в мире по красоте не сравнится с тобой.
И она вновь разразилась смехом, громким и торжествующим.

***

Прошел год.
- Ваше Величество, к Вам прибыл господин Коцуки из замка Шикин империи Сайро.
- Что? Коцуки приехал?! – подскочил Сайхитей, услышав эту новость от своего слуги.
Коцуки был младшим сводным братом Сайхитея, и его лучшим другом до тех пор, пока Мотаико не пришла к власти. Он рос тихим и спокойным мальчиком, но сразу после того, как Сайхитей вступил на престол, Коцуки и его мать выслали из страны в какой-то крошечный замок. Впрочем, не только их одних. Помимо Коцуки с его мамой, всех остальных сводных братьев императора и их матерей отправили подальше от дворца. Впрочем, это скорее была необходимая мера предосторожности, чтобы сохранить им жизнь.
Когда Коцуки вошел в гостиную, на его лице сияла широкая улыбка.
- Рад снова тебя видеть! – воскликнул Сайхитей. - Как ты, у тебя все хорошо?
- Да, у нас с мамой все в порядке. И кстати… пожалуйста, примите от меня этот скромный дар, - сказал младший брат старшему, опуская тяжелый сверток к ногам Сайхитея. Он назвал это "скромным даром", но наверняка это были деньги. Несмотря на то, что их выслали в отдаленные регионы, всякий раз, когда сводные братья наносили визиты во дворец, они обязаны были привозить с собой деньги, чтобы не попасть в немилость к Мотаико.
- Спасибо, - поблагодарил юный император.
- Не за что, Ваше Величество.
Заметив, что младший брат чувствует себя неловко, Сайхитей немного погрустнел, но все же попытался как-то разрядить обстановку:
- Надеюсь, ты останешься здесь погостить? Должно быть, тебе тяжело в разлуке с друзьями. Давай покатаемся с тобой верхом, как раньше.
- Конечно, с удовольствием! – у Коцуки радостно заблестели глаза.
- Ну надо же, неужели принц Коцуки приехал навестить нас? - протянула Мотаико, входя в комнату.
Коцуки поспешно ей поклонился:
- Государыня Мотаико, я счастлив видеть Вас!
Мотаико холодно взглянула на него и надменно произнесла:
– Вы с моим сыном изволили водить дружбу. Безусловно, ты явился проведать Сайхитея, а не меня.
Коцуки не нашелся, что ответить на это колкое замечание.
- Матушка, пожалуйста, воздержитесь немного от проявлений жестокости… Ах да, я же предложил Коцуки покататься верхом. Пойду, выберу лошадей.
Сайхитей быстро вскочил с кресла, пытаясь скрыть свой мальчишеский энтузиазм. Спустя всего несколько минут он вернулся в гостиную, и у него ноги подкосились.
- Матушка, объясните мне, что это значит?!
Слегка встряхнув Коцуки, у которого изо рта текла кровь, Мотаико спокойно пояснила:
- Похоже, что служанка случайно дала ему отравленную булочку, предназначенную для крыс… Бедняжка, боюсь, что его уже не спасти…
У Сайхитея выступили слезы на глазах.
- Матушка… Коцуки…он же не представлял для Вас угрозы…
- Тогда объясните мне это, - потребовала Мотаико, доставая из сумки Коцуки кинжал. – Тем, кто приходит всего лишь выразить свое почтение императору, незачем приносить с собой такие вещи.
Сайхитей потрясенно молчал, глядя на свою мать как на дикого зверя. Тайком от него Мотаико подсунула кинжал в сумку Коцуки, и устроила так, что его накормили отравленной булочкой…
Вдовствующая императрица обрела такое могущество, что ее боялись не только во дворце, но и среди обычных граждан. Неуемная жажда власти Мотаико продолжала расти с каждым днем. Каждый житель Конана, знатный или простолюдин, опасался ее гнева. Стоило кому-нибудь вызвать ее недовольство, его тут же ожидало наказание.
Под пристальным взглядом сына Мотаико наконец произнесла:
- Можете ли Вы понять любовь матери к сыну, Ваше Величество?
Неожиданно в комнату влетела женщина с всклокоченными волосами и закричала:
- Ты не мать! Ты просто демон какой-то! Ты убийца! Скольких еще ты убьешь, прежде чем успокоишься?! Демон! Гореть тебе в аду!!!
Моментально ее схватили двое стражников.
- Надо же, кто к нам пожаловал! Рада снова видеть тебя, Тёко, - обратилась к ней Мотаико. – Что-то случилось? Сто лет с тобой не виделась, а ведь я была так любезна, что все это время продолжала заботиться о тебе.
С тех пор как Мотаико пришла к власти, Тёко держали в подземелье, в комнате, больше похожей на тюремную камеру. Провизии, которую ей выдавали, едва хватало на то, чтобы не помереть с голоду. Разумеется, в результате от ее былой красоты не осталось и следа. За один год она словно прошла все круги ада.
- Говоришь, я демон? В таком случае, ты должна винить себя за то, что превратила меня в демона, - процедила Мотаико.
Между двумя бывшими соперницами словно молния сверкнула.
- Тогда убей меня, если хочешь, - прошептала Тёко.
Мотаико фыркнула и покачала головой:
- Полагаю, тебе ужасно одиноко там, внизу. Возможно, пришло твое время вступить в новый брак. Кстати, я слышала, что в каком-то захудалом замке на окраине страны есть один знатный человек, который не слишком отличается от главаря бандитской шайки.
Для Тёко, чуть ли не с самого рождения изнеженной и избалованной роскошью дворцового гарема, это было все равно что отправить ее прямиком в ад.
- Я не успокоюсь, пока не удостоверюсь, что ты будешь жить долго и счастливо, - Мотаико потянулась и негромко засмеялась.
Тогда Тёко, которую все еще грубо удерживали два охранника, в отчаянии обратилась к Сайхитею:
- Ваше Величество! Умоляю Вас, найдите в себе силы простить это. Пожалуйста… Если больше Вы ничего не можете сделать, пожалуйста, простите Вашу матушку…
Глядя на Тёко, которая продолжала кричать и рыдать, пока не сорвала голос, Сайхитей бессильно сжал кулаки. Опустив голову, он мысленно закончил ее мольбу: "Пожалуйста, простите ее… Потому что если Вы этого не сделаете, в конце концов она убьет даже Вас…"
Неожиданно раздался чей-то голос:
- Государыня, по-моему, наказание для госпожи Тёко было уж слишком суровым…
Это осмелился высказать Сай, Первый министр, который прибежал в гостиную на шум и крики. Смех Мотаико резко оборвался, и со взглядом взбешенной волчицы императрица повернулась к Саю.
- Похоже, ты с ней заодно. Это заговор! Ты за это поплатишься - я сделаю тебя евнухом!
Сай смертельно побледнел. До сих пор он верой и правдой служил Мотаико в качестве Первого министра, и для него этот вердикт прозвучал словно гром среди ясного неба.
- Пожалуйста…очень прошу… умоляю Вас… только не это!
Но ни лесть, ни уговоры ему не помогли. Вместо того чтобы его кастрировать, Мотаико приказала отрубить Саю руки и ноги и выставить его в дворцовом саду на всеобщее обозрение. Он умер от потери крови, под дождями и солнцепеком…

***

Сумасбродное деспотическое правление Мотаико продолжалось в том же духе. Однако на исходе зимы, незадолго до того как Сайхитею исполнилось семнадцать, все изменилось. Услышав неожиданную новость о том, что у его матери прихватило сердце, и она слегла, Сайхитей опрометью бросился в ее спальню. Мотаико едва дышала.
- Матушка…
- Сэйшуку… - она взяла сына за руку. - Вот и пришло мне время предстать перед судом Божиим… Тебе уже шестнадцать. Полагаю, ты прекрасно справишься и без моей помощи…
Мотаико слабо улыбнулась. Ее лицо больше не напоминало злобную обезумевшую фурию, наводившую на всех ужас. Глядя на ее чистую невинную улыбку, Сайхитей почувствовал, что впервые видит свою мать такой, какая она есть на самом деле.
- Пожалуйста, прости меня… Все то зло, которое я совершила вплоть до нынешнего дня, было лишь для того, чтобы защитить своего драгоценного сына… только и всего…
- Матушка! – Сайхитей крепко сжал ее руку. - Пожалуйста, не покидайте меня! Умоляю, не оставляйте меня одного…
Все эти годы злодеяния Мотаико причиняли Сайхитею невообразимую душевную боль. Тем не менее, его жутко пугала перспектива того, что матери не станет. Мотаико слегка качнула головой:
- Ты…не один…
- Что?!…
- Ты должен найти…
- Найти?.. Что найти?
- Отметину… Судзаку…
Едва произнеся это, Мотаико лишилась сил и закрыла глаза.
- M… Матушка!!!!
Вот так, возле сына, завершились 34 года безрассудной жизни Мотаико.

***

С тех пор, как умерла Мотаико, прошел год. После ее смерти Сайхитей стал настоящим правителем империи Конан. Дворец словно очнулся от ночного кошмара, и вновь обрел мир и спокойствие.
- Ваше Величество, - обратился к императору Первый министр Хаку Шоэй, войдя в тронный зал. – Все разосланные Вами гонцы возвратились обратно. Согласно их докладам в государстве все в полном порядке, повсюду царят мир и процветание. Международные отношения с соседними странами Куто, Сайро и Хоккан тоже развиваются успешно.
- Что ж, это хорошие вести. Надеюсь, наши крестьяне не страдают от голода?
Рассмеявшись, Первый министр отрицательно помотал головой.
- Достаток Ваших подданных не так уж сильно различается между собой. Я не устаю восхищаться, какой Вы добрый и заботливый император, Ваше Величество. Вы беспокоитесь не только о благополучии обитателей дворца, но и о тех, кто проживает вдали от Вас. В отличие от своей матушки, - добавил он. – Вы с ней такие разные…
После того, как Мотаико жестоко покарала бывшего Первого министра и назначила вместо него Хаку, каждый день он словно ходил по лезвию бритвы, ожидая подобной участи.
- Перестань… Мне бы не хотелось, чтобы ты дурно отзывался о моей матери.
Услышав столь мягкое предостережение от императора, Первый министр вскинулся и забормотал:
- Кого ни спроси, все говорят о Вас только хорошее. Что Вы добрый, мудрый и к тому же…
- Что я красивый.
- Ха-ха-ха, истинная правда! И похоже, что с каждым днем Вы становитесь все краше… - Первый министр прервал свои дифирамбы кашлем и сменил тему: - Прошел почти год с тех пор, как не стало госпожи Мотаико. Не чувствуете ли Вы себя одиноким?
Сайхитей задумчиво опустил взгляд и ответил:
– Ну, раз уж ты заговорил об этом… пожалуй, чувствую …
Внезапно ему вспомнились последние слова матери: "Ты не один. Ты должен найти отметину Судзаку…" Но что она имела в виду, осталось загадкой, поскольку с этими словами она испустила свой последний вздох. Конечно, впоследствии собрали и осмотрели весь дворцовый люд, но ни у кого во дворце не оказалось такой отметины, и никто о ней никогда прежде не слышал. Тогда-то Первый министр и предположил, что Мотаико должно быть имела в виду символы семи хранителей Судзаку. Постепенно Сайхитей и сам поверил в это, и даже не заметил, как материнское напутствие затерялось где-то в глубинах его памяти и почти забылось…
Чтобы скрасить свое одиночество, Сайхитей полностью посвятил себя возрождению страны. Такой молодой император, и такой одинокий – Хаку больно было это видеть. К тому же, необходимо было позаботиться и о будущем наследнике престола, но больше всего Хаку хотелось развеять печаль Сайхитея.
- Ваше Величество… Я как раз думал о том, что Вы уже достигли того возраста, когда пора бы подыскать себе Императрицу… – осторожно начал Хаку.
Заметив ледяной взгляд, которым одарил его император, Первый министр замолчал.
- У меня нет абсолютно никакого желания пропадать целыми днями в гареме, как мой отец, - холодно заявил Сайхитей.
- Н…но Вам вовсе не обязательно заводить отношения с каждой девушкой из гарема. Вам достаточно лишь заприметить одну, которую Вы сочтете достаточно красивой, и выбрать ее…
- Я не верю, что такая девушка существует.
- Ваше величество, мир велик. Если хорошо поискать, наверняка можно найти девушку красивее, чем Вы.
- Что?! Красивее, чем я…? – император резко вскинул голову и угрожающе посмотрел на Хаку.
- Н…нет-нет-нет! Я имел в виду девушку, достаточно красивую для того, чтобы не меркнуть рядом с Вами.
- Ах, если бы только такая девушка существовала на свете, - смягчившись, вздохнул Сайхитей.
- Да, Вы правы. Сомневаюсь, что такая девушка существует, но нам стоит хотя бы попытаться найти ее.
- Тогда поступай, как считаешь нужным. Но все равно я не буду посещать гарем.
Первый министр пожал плечами. Посмотрев на императора, он заметил, как тот быстро оглядел себя в маленьком зеркальце, любуясь собственной красотой. Пальцы Сайхитея осторожно соскользнули с каштановых волос на шею, где неярко алел красный символ.
- Это ведь ты рассказал мне о том, что означает этот знак, не так ли? – почти шепотом спросил император.
Когда Сайхитею было 12 лет, а Хаку входил в его свиту, Мотаико дозволила ему рассказать своему сыну легенду о Судзаку.
- Совершенно верно.
- И поскольку я один хранителей Судзаку, это значит, что его жрица явится в мою страну.
- Да, Ваше величество.
- В свитке "Вселенной четырех богов" сказано, что она придет, когда страна будет находиться на краю гибели. Думаю, что жрица не скоро появится в моем мирном государстве…
- Полагаю, что так.
На лице Сайхитея было написано страстное желание встретиться с этой самой жрицей, и тоска по ней. Прекрасно видя это, Хаку решил поговорить с ним напрямую.
- Пожалуйста, поймите, Ваше величество! Жрица Судзаку явится из другого мира; возможно, она даже не человек! А после того, как она призовет Судзаку, она должна будет вернуться в свой мир. Она никак не сможет стать Вашей императрицей, так что прошу Вас, выбросьте это из головы!
Услышав от Первого министра эту горькую правду, молодой император вскинул на него гневный взгляд.
- Ну что ж, тогда я немедленно приступлю к поискам подходящих девушек для гарема, - поспешно сообщил Первый министр, откланялся и удалился, пока Сайхитей не передумал.
Император еще некоторое время рассматривал в зеркале отражение своего алого символа. Гарем... Какой гарем?
И тогда он представил себе ту, благодаря которой в его сердце вот уже пять лет пылал слабый огонек надежды, с тех самых пор, когда ему сказали, что он – один из Хранителей Судзаку. Сайхитей, которого не любили его родители, который был для них не более чем средством для достижения цели, поверил в то, что жрица Судзаку – единственная, кто смогла бы по-настоящему его полюбить.
На протяжении долгих месяцев он страдал из-за жестокости, с которой его мать правила государством. Но после того как Сайхитей осиротел, его дни стали протекать в звенящей тишине и спокойствии. Лишь мечты о жрице Судзаку спасали его от одиночества и тоски. Он был словно птицей, запертой в золотой клетке. Но он знал, что однажды появится жрица и выпустит его из этой клетки, и тогда он сможет взлететь высоко, как Судзаку…
- Я уже решил, - прошептал Сайхитей, обращаясь к девушке, которую ему еще только предстояло встретить. - Ты станешь моей императрицей…



*Сэйшуку - в имени "Хотохори" (星宿) первый иероглиф читается как "сэй" (звезда), второй "шуку/сюку" (созвездие).

Вступление К легендам о хранителях Глава 2
Герои

Форма входа


Статистика


© Fushigi-Yuugi.ru 2008-2024